или в кино.
Но и это еще не самое страшное. В капсуле-«тунце» на буксире неглубоко под водой, за буруном катера — десять ядер кораблей Тумана, нагло украденных с полигона. Выхваченных точно из-под носа, буквально за миг до ядерного апокалипсиса на отдельно взятом атолле Бикини. С каждой секундой охрана полигона приходит в себя; с каждым ударом сердца уменьшается золотое время, на которое ядерный взрыв заглушил радиосвязь; когда слепы локаторы; когда сигнал тревоги не добегает до штурмовых эскадрилий «Нимитца», «Лексингтона»; когда «Летающие тарелки» дальнего радиодозора пережидают ударную волну на тверди земной и потому не дают целеуказаний белым стрелам поисково-ударных групп!
Выстрел, свалка в рубке — и рассчитанный по минутам график операции превратится в тыкву; и время встанет против тебя стеной!
Поэтому Двурукая и не выхватывает легендарные свои стволы с позолотой; потому сосредоточенно сопят боевики страшной русской мафии. Поэтому Датч медленно, по четверти градуса — лишь бы захватчики видели старание — меняет курс на север. Куда, если по-правде, «Лагуне» совершенно не нужно.
Главарь «Лагуны» спокоен. Если дети-убийцы не стали стрелять прямо сразу, значит — договориться с ними возможно. По голосу и дыханию девушки Датч неожиданно понимает: а ведь горе-террористы не выспались. Значит — это не задуманная и подготовленная операция. Это экспромт. Форс-мажор.
Вот — у Ллойда формулировка прямо-таки чеканная: «Неизбежные на море случайности».
А из этого следует, что у них заранее оговоренного места встречи нет. И сообщники на низком старте не ждут. И что делать дальше, захватчики, наверное, сами не знают!
Если догадка верна, то уже через полчаса; много — час — захватчики расклеятся, поплывут. Больно уж обстановка нервная. Да еще тесная рубка, да еще тряска на волнах на полном ходу, да еще за стеной грохот трех тысяч шестисот лошадей в трех моторах «Паккард»… Копии авиационных «Ролс-Ройс Мерлин» английскую чопорность не унаследовали, и на тридцати восьми узлах полного хода трясли катер до вылетания заклепок. Ну так — бесплатно только птички поют!
Реви закрывает дверь, и грохот двигателей чуть затихает. По крайней мере, можно говорить, а не орать.
— Меня зовут Голландец. Датч. Компания «Лагуна», — не поворачивает головы командир катера. — Парень, ты ведь не испанец? Лицо широкое.
Мусаши молчит — не потому, что боится поддаться на уговоры. Курсант Ли Стратсберг ошеломлен как бы не больше прочих. Не ждал он такого, и не готовился. Сам удивляется, как не сглупил, как сообразил поддержать игру Киришимы.
Киришима тоже не знает, что делать дальше. Импульс был верный; не зря же Сагара учил: сделать что-то, пришедшее на ум сразу — куда правильней, чем сделать через полчаса то же самое верное и правильное действие, но уже безнадежно запоздавшее.
Но что дальше? Дальше-то куда?
Тем временем в дальнем углу рубки оживает затиснутый тушами аквалангистов Рок:
— Гости!
Мана Киришима вопросительно поднимает детской тонкости брови.
— Вы держите капитана и управление. И я знаю, на что способны эти гранаты. Разрешите остальным выйти? Пожалуйста!
Выдержав паузу для важности, Мана соглашается:
— Выходят по одному. И чтобы я видела. Медленно.
Боевики покидают рубку, в которой сразу прибавляется света и воздуха.
И еще в рубке прибавляется Реви:
— А ты, подружка, можешь заварить кашу. Это твой парень? Бывший? Будущий? Как он в этом… Ну ты поняла?
Киришима не краснеет. Зато внезапно краснеет Рок!
Мусаши смотрит на все это квадратными глазами. Так по-идиотски они еще не влипали. До какого времени эти черти в аквалангах останутся не то, чтобы ласковыми — а хотя бы вменяемыми?
— Нам нужна связь, — выдавливает Ли Стратсберг, — На какую дальность работает ваша станция?
— Сейчас все глухо, взрыв же был.
— Взрыв был маломощный и не в стратосфере. Возмущения уже должны были затихнуть… — голосом автоответчика выдает Мусаши. Благословен будь капитан Сагара, заставлявший учить все документы наизусть! В том числе и поражающие факторы ядерных взрывов. А «тренажер памяти усиленный» — вытертое до блеска частым использованием тяжеленное бревно — Ли Стратсберг увидел, как наяву!
— Грамотный, — неопределенным тоном замечает Датч. — С кем связь?
Мусаши думает. Потом еще раз думает. Смотрит на Киришиму — та согласно опускает веки.
— С первой ротой Академии Наго… Выходите на охрану полигона. Вы ведь их слушали, частоты знаете. И пусть подойдет командир первой роты бээр, капитан Сагара Соске.
— Так вы из охраны полигона? Черт. Давненько я так не прокалывался!
Датч словно бы машинально потягивается. Первый раз — принял за «золотую молодежь» внедренную охрану. Второй раз — думал, что нет сообщников. А тут не сообщники, тут японская армия работает. Пускай те же русские ценят их невысоко, но любая система сделает любителей как котят.
— Бенни… — командир катера без резких движений, как просили, нажимает кнопку внутренней связи, — сделай им канал на полигон. Скажи там, нужен капитан Сагара Соске. Спросят, кто — скажи, для него есть новости… Из откуда?
— Из «второго А», он поймет, — вмешивается Киришима. — И пожалуйста, Датч, не надо никаких сигналов сейчас вашим людям. Мне в самом деле не хочется стрелять. Хоть я видела, как ваша снайпер выбила наши «шестерку» с «десяткой».
Голландец, почти уже собравшийся перекосить сектора газа, чтобы торпедник подразмотало в стороны тягой — свои привычны, гости же потеряют равновесие, тут их и бери! — с горловым рычанием складывает пальцы в сигнал отбоя.
— Херня какая-то, — непочтительно качает бутсом Двурукая. — Кстати, меня звать Ребекка. И, если ты видела, твоих я выключала «в ноги», а не в пилотов. Подруга, ты определись. У тебя приказ, который ты почему-то не хочешь выполнять. Или у тебя, мать твою, гребаное свадебное путешествие?
Девочка-припевочка ехидно показывает глазами на Рока:
— У вас же с ним тоже… Морской круиз в стиле Терада-я.
— Чи-и-иво?! — подскакивает Двурукая. — Ты как меня обозвала, плоскожопая мелочь?
— Успокойся, — говорит Рок, — это такой очень японский комплимент. Я объясню. Потом.
— Сейчас! — требует Реви. — А то я ей сиськопластику без доктора оформлю!
Рок хмыкает:
— Нет уж, все-таки потом. Сейчас… Девушка, а как тебя все-таки зовут? Мы уже все представились.
— Мана Киришима. Фамилия — Киришима.
— У тебя рука затекла, — спокойно замечает Голландец. — Ты бы перевзяла свой пистолет в другую конечность. А то не заметишь, как прострелишь мне мозг.
— Мусаши?
Ли Стратсберг выходит на свободное пространство рубки, поводит плечами:
— У меня с руками все нормально. Я успею, если что.
— Датч. Только попробуй вот сейчас что-нибудь выкинуть! Я знаю, вы тут все круче Фудзи. Я не собираюсь тягаться с вами. Я тупо нажму на спуск, ясно?
— Господи, что за молодежь пошла… —
